Алтарь Мадонны делла Бруна, Ринальдо да Таранто, 1731 год.

Алтарь Сан Джованни да Матера, в котором находится урна с останками святого.

Урна с останками Сан-Джованни-да-Матера. Св. Иоанн (он и правда родился в Матере около 1080 года) был отшельником, который, по преданию, получил приказ от Св. Петра восстановить церковь (столетие спустя в Ассизи Распятие приказало то же самое Франциску). Он основал Конгрегацию монахов под названием Пульсано, по названию местности. Сообщество жило по правилам бенедиктинцев в самом жестком их варианте. Умер с репутацией святого человека в 1139 году.

А я все сворачиваю шею, рассматривая потолки. Говорят, росписи кисти Дж. Баттиста Санторо. Бесподобно!

Я бы позалипала там еще, собор великолепный!
Однако чувства подсказывали, что пора двигаться дальше.

Через несколько минут оказалось, что я прошла по вершине скалы на другую ее сторону. И дошла до ущелья Гравина.

Виды умопомрачительные!

На другой стороне ущелья явно виднелись пещеры.

Мысль интересная, надо ее подумать.
Вот только топографически эта сторона города оказалась гораздо сложнее.
Иногда нет выбора пути - идешь строго туда, куда ведут улицы и лестницы. При этом любая из них может оказаться тупиком, вести к дверям дома или на небольшой балкончик. Любая интересность рядом может оказаться почти недосягаемой. Ибо по карте - 50 м, а в реале - 20 минут по кривым улочкам и в результате приходишь совсем не туда.

Поэтому я махнула рукой и положилась на судьбу. Если дорога приведет куда надо - восхитительно. Если нет, ну, куда-нибудь да придем.
Пока мне и здесь нравится.

Я вышла на улицу, балкончиком шедшую по краю ущелья. Дальше было как в автобусных экскурсиях - посмотрите направо, посмотрите налево. На улицу выходила куча крошечных баров.

Пещеры на другом краю ущелья мозолили глаза и мозг. Всю дорогу я разглядывала, как люди туда добираются.
Наконец дошла до малозаметной лестницы.

Вот по ней надо спускаться на дно ущелья. Потом перейти речку по подвесному мосту.

И по тропинкам-серпантинкам подниматься к пещерам.

Подкрепилась и пошла дальше, поглядывая то направо, то налево.

Церковь построена в 1218 году. Надо заглянуть.

Чуть не свернула голову, разглядывая потолок. Пусть он и расписан в начале XVIII века, но такой классный! Даже доски под краской видны.

Часовня Антония Падуанского. Такие милые барельефы вокруг!

Уже пора бы объесться итальянскими церквями, уже должно наступить пресыщение, но нет. Сама себе удивляюсь. Каждая церковь не похожа на другую, столько интересных штучек!

Выхожу на площадь.

На вершине глыбы увидела шевеление людей. Хммм, мне туда надо. Опять не все просто, пошла искать туда дорогу.

И вот я уже почти наверху.

Здесь находится скальная церковь Санта Мария-ди-Идрис. А я в нее не пошла. Так бывает.
Скальные церкви я видела, фрески Х века тоже. Фоткать там нельзя. Переживу.

Зато прогулялась вокруг.

Чувство нереальности происходящего и состояние легкого офигения все еще со мной.

Мы с Сусаниным немного поплутали по окрестностям. Рядом был интересный объект, решила, что я непременно должна это увидеть. Найти в лабиринте дорогу было непросто, но мы это сделали.

В Матере есть несколько музеев, где можно посетить реальный жилой дом и посмотреть, как это было.
Вот один из них. "Построен" примерно в XVI веке.

Вход вроде 6 евро, дают аудиогид. Еще одно изумление - есть даже на русском.
Градус офигения внутри меня повысился вдвое. Внимание!
Чисто на глаз - размер помещения не больше 20 кв.м. (Народа достаточно, но все ведут себя аккуратно, стараются не мешать друг другу).

Вот там, где занавеска, это вход.  я стою практически у противоположной стены.

Единственное окно в комнате крошечное и высоко под потолком.

Это я примерно в центре комнаты. Лампа - уже со времен музея. Пока тут жили люди, никакого электричества не было.

Семья уехала отсюда году в 1955, обстановка почти современная.

Кухня с печкой.

Чем топили печь - ХЗ. С дровами там конкретная беда. Думаю, чем-то вроде ослиного навоза.

Нехитрый домашний скарб.

У стены стоит реально здоровенный ларь. В нем хранили зерно для пропитания семьи.

В этой ступке его толкли в муку.

Хлеб был практически единственной пищей крестьян, немного чеснока, немного оливкового масла. Хлеб выпекали огромными штуками, иногда по 5-7 кг. испеченный по местным рецептам хлеб мог храниться до недели.